интервью с Денисом Красиным

Денис Красин: «Радио - это не творчество, радио - это бизнес»…

18 апреля самый позитивный радиоведущий прощается с аудиторией «Европы Плюс», но не прощается с радиовещанием. С 18 апреля Денис Красин становится ди-джеем радио «Рекорд». Что чувствует известная медийная персона и талантливый человек в преддверии ухода с «Европы Плюс», Денис Красин рассказал корреспонденту «VIDEOMUSIC.RU»

Кор.: Кто такой Денис Красин? Как появился Денис Красин-радиоведущий?

Денис Красин: Денис Красин – это, пока еще, последние два дня, ди-джей радио «Европа Плюс». Появился Денис Красин в FM-диапазоне лет 12 назад. Сначала было радио «Рокс» в Севастополе, потом радио «Балтика» в Петербурге, а затем и «Европа Плюс». Через три дня будет радио «Рекорд».

Кор.: Почему такие резкие перемены: была «Европа Плюс», теперь - «Рекорд»?

Д.К.: Я сам удивился, но жалею только о том, что не сделал этого раньше. «Европа Плюс» в Питере – это потрясающая команда, профессионалы с большой буквы. Но мне и моим коллегам не повезло с непосредственным начальством. Это можно было бы терпеть, думая, что другой альтернативы нет, тогда как «Европа Плюс» - бренд. Но все не так, альтернатива есть, при этом ухожу ведь я по собственной воле. В определенный момент мне стало казаться, что меня начали «сливать», так как я «ветеран», уже много лет в эфире (на «Европе Плюс» я уже 9 лет), пора мне и честь знать – было у меня такое впечатление. Но это, опять же, из-за каких-то «терок» с моей начальницей. И я понял, что надо уходить самому, то есть красиво. Я был совершенно не согласен с оценкой моей эфирной работы, данной моей начальницей – я считаю, что я работаю иначе. Лучше это, конечно, подтверждает заинтересованность народа моей скромной персоной, да и не только народа - я востребованный ведущий корпоративных мероприятий – людям нравится то, что я делаю. Я не обращал внимания на то, что говорила мне моя начальница, так как ее мнение - это мнение не профессионала, как ни странно; мнение человека, у которого нет музыкального слуха и чувства ритма. Она не может судить кого бы то ни было. И я решил «свалить в канаву». Тут, конечно же, сразу выяснилось, что меня ценят и любят, но, как говорится, «уходя уходи», и я не передумаю. Конечно, какое-то сожаление есть, но меня это мало волнует. Мне безумно сложно расставаться с коллективом, команда просто потрясающая, особенно программная служба, в которой я работал, но что делать. Самое главное, чтобы это не воспринималось как у футболистов, когда возрастной спортсмен меняет топ-клуб на какую-нибудь команду попроще, таким образом, завершая свою карьеру. На самом деле, это не так, тем более, что «Рекорд» - не такой уж большой шаг назад. Неизвестно, кто во всей этой ситуации потерял, а кто – приобрел, посмотрим. У «Рекорда» более молодая аудитория, там я снова вернусь к своим любимым прямоэфирным звонкам от слушателей и так далее. На этом, наверное, можно будет построить новую авторскую программу. Пока не буду загадывать.

Кор.: С чего начнется Ваша работа на радио «Рекорд»?

Д.К.: По понятным причинам, все начнется с минимума: будет какой-то двухчасовой сегмент, точное время которого пока сказать не могу. Но я знаю точно, что это будет программа под названием «Хочу и баста» (программа по заявкам). И, наверное, час линейного эфира, который, опять же, заполняется общением со слушателями, но в более щадящем режиме.

Кор.: Как Вы будете прощаться с аудиторией «Европы Плюс»?

Д.К.: Конечно, хлопать дверью я не буду – не красиво, не профессионально. В конце моего последнего эфира будет, наверное, какой-нибудь прощальный «speech» - все-таки нужно держать себя в рамках существующих на «Европе Плюс» правил. А потом, наверное, будет некая «отвальная» для коллег, потому что при всей моей нелюбви к непосредственному руководству, со всеми остальными коллегами у меня нормальные отношения. Хочется попрощаться со всеми теми людьми, с которыми я работал.

Кор.: Как долго длится история с Вашим непосредственным руководством?

Д.К.: До некоторого времени я считал все это просто рабочими моментами. Но человек меня реально строит, «держит в черном теле». Конечно, это всегда раздражало, но, с другой стороны, начальник – ну, что тут поделаешь. Но палку слишком долго и усиленно гнули, и она сломалась. Каждая претензия в мою сторону противоречила предыдущей, в итоге, свелось все к тому, что я стал каким-то крепостным крестьянином. К примеру, мне было приказано отработать выставку работ Антона Корбайна, помочь все сделать. Причем, я это узнаю через посторонних людей или по электронной почте. Если мне нужно уехать с «Катраном» www.katran.spb.ru, группой, в которой я участвую, на пару дней в другой город, на выступление, я должен прийти и упасть в ноги, чтобы меня отпустили. Все это вышло за какие бы то ни было рамки нормального, человеческого сотрудничества. Решение было принято еще до Нового Года, просто все затянулось из-за праздников и долгих переговоров. И только в апреле все это свершилось мне и, надеюсь, всем остальным на радость.

Кор.: Вы вспыльчивый человек?

Д.К.: Нет, я могу позлиться, но очень быстро отхожу. У меня есть такое правило – если ты на кого-то злишься, считаешь, что он поступил не правильно по отношению к тебе, нужно вспомнить, какие есть у этого человека положительные черты, и сразу становится легче.

Кор.: Случалось ли, что первый позвонивший в самом начале эфира портил Вам настроение, и эфир шел не так, как планировалось?

Д.К.: Мы же профессионалы. Давно, еще на зоре моей радиокарьеры, мой коллега - программный директор сказал, что в эфире мы все должны быть позитивными, улыбчивыми, дарящими людям только положительные эмоции, даже если у нас только что сгорела квартира. В противном случае, просто не выходи в эфир – вот и все. Конечно, у меня были подобные ситуации. Какие-то неприятные, конфликтные звонки – бывают люди неадекватные, меня достаточно легко вывести из состояния равновесия, настроение, конечно, портилось. Ну, а потом берешь себя в руки, и все идет нормально.

Кор.: Все-таки, почему именно радио?

Д.К.: Это с подачи Муравья, он же Евдокимов Вячеслав. Мы сначала занимались с ним музыкой в Севастополе, существовала группа «Кабриолет Лесничего», мы там играли техно-панк. А потом уже начался FM-период, первая станция в стране была – радио «Рокс», которое вещало из Осло, а не из Москвы, и этот «Рокс» оказался у нас в Севастополе. А программным директором был Славин хороший знакомый, и Слава меня уговорил попробовать (к тому времени я уже вел ночные дискотеки). Я попробовал, у меня получилось, и так с тех пор все и поехало. Если сравнивать, то из всех тех доступных СМИ в Севастополе, радио было самым оптимальным вариантом. Тогда оно было очень интеллигентным и профессиональным, то, что сейчас принято считать классикой жанра.

Кор.: Какие у Вас возникают ощущения, когда Вы вещаете для миллионов, но сами никого не видите?

Д.К.: Ничего сложного, а тем более, страшного в этом нет. Наоборот, если ты будешь зацикливаться на мысли, что на тебе висит мегаответственность, и ты не должен, не дай Бог, ошибиться, то ты просто рано или поздно сломаешься и потеряешь способность мыслить оперативно. Конечно, понимаешь, что тебя слушают очень многие, но сидишь сам по себе – я получаю от этого кайф.

Кор.: Случалось ли, что Вам приходилось ставить в эфир крайне неприятную для Вас песню?

Д.К.: Такое бывает, но ведь есть определенный формат, и мы его соблюдаем. Для меня существует музыка трех категорий: музыка, которую я бы играл; музыка, которую я бы слушал дома, в машине и тому подобное; и музыка, которую я бы не играл и не слушал. Музыка в эфире радио «Европа Плюс» - это та музыка, которую я бы не слушал и не играл. У меня нет дома ни одной пластинки, ни одного исполнителя, которого можно услышать на «Европе Плюс». В нашем эфире есть песни, от которых у меня просто зубы сводит, на мой взгляд, все эти композиции пошлые, некрасивые и музыкальной ценности не представляют никакой, но людям нравится, и мы ставим такую музыку. У моих московских коллег висит в офисе плакат с надписью «Хорошую музыку нужно слушать дома», и это так. Потому что формат есть, и он не обсуждается, так как это не искусство, это коммерческая радиостанция.

Кор.: Вы считаете, что на радио «Рекорд» будет другая ситуация?

Д.К.: Я знаком с танцевальной музыкой очень давно, года на полтора раньше я с ней познакомился, чем с радио. Могу сказать, что формат радио «Рекорд» меня устраивает больше, чем формат «Европы Плюс».

Кор.: Какую музыку Вы играете в группе «Катран»?

Д.К.: Я не могу определить какие-то жесткие рамки. Мы были воспитаны на рок-н-ролле, танцевальной музыке и сексе, отсюда - такая музыка. В ней присутствуют все эти три составляющих. Для себя мы озаглавили это как «жесткий позитив», потому что «dance» - это эмоции со знаком «плюс», секс – эмоции с тремя плюсами, а рок-н-ролл добавляет жесткости.

Кор.: Вы играете достаточно давно. Менялась ли Ваша музыка со временем?

Д.К.: Время не стоит на месте, в 96-м году мы играли другую музыку. Сейчас пишутся песни совершенно иные, к тому же теперь мы в Петербурге – другая история, другой город, другой климат. Это влияет на творчество. Сейчас я добиваюсь от Славы (Вячеслав Евдокимов – гитарист группы «Катран» - прим.ред.) того, чтобы забыть о тех песнях, которые мы исполняли раньше, песни из 90-х. Но их еще можно услышать на наших концертах. Группа поменяла название, потому что, когда мы именовались «Кабриолет Лесничего», нас постоянно спрашивали, какое отношение мы имеем к Марцинкевичу. Решили изменить название. «Катран» - это черноморская акула, довольно мирная – людей не ест, но при этом, она шершавая и далеко не покладистая. Еще одно значение слова «катран» с французского – это подпольное заведение для игры в карты, мы ведь тоже бунтари – мы не согласны с тем, что происходит в этой стране. Из того коллектива, который был в 96-м году, остались только я и Слава, остальные разбрелись.

Кор.: Какие у вас отношения с Вячеславом Евдокимовым – вы друзья или вам просто нравится играть вместе?

Д.К.: Надеюсь, что это дружба, так как если бы это было просто сотрудничество, оно бы уже когда-нибудь закончилось, как мой роман с «Европой Плюс». Поскольку наши отношения не разорвались на протяжении 12-13 лет, к тому же Слава мне не платит денег, как и я ему, то это не сотрудничество, а дружба.

Кор.: Были ли за время Вашей работы на радио курьезные случаи, связанные с поклонницами?

Д.К.: Где-то со второго года работы на радио у меня появилось большое количество поклонниц. Они приносили подарки на День Рождения, на День радио, писали на стенах. Надо мной подсмеивались коллеги, так как футбольные клубы отвечают за действия своих фанатов, а у нас стены расписаны были, и они шутили, что скоро начнут у меня из зарплаты вычитать. Еще я пару раз пьяный в эфир выходил, потому что любые дни рождения и другие праздники, конечно, отмечаются в коллективе радиостанции. На самом деле, догадаться, что я пьян, могут только два человека – моя жена и Муравей, так как они знают меня уже достаточно давно. Все прошло удачно, хотя, конечно, я боялся, что меня потом уволят.

Кор.: Храните ли Вы подарки поклонниц?

Д.К.: Они же чисто символические, никто мне не дарил автомобили или мотоциклы. Я храню их, моя вторая половина к этому относится очень лояльно, так как это некая память о том, что я работал на «Европе Плюс». У меня есть один очень классный подарок – мой портрет, нарисованный от руки девушкой, которая его нарисовала, пока я вел вечеринку в клубе. Набросала портрет и потом принесла его мне, на «Европу Плюс», это было очень трогательно.

Кор.: Вы работаете на радио и играете в группе. Что для Вас важнее? Или все равнозначно?

Д.К.: Конечно, музыка важнее. Потому что музыка собственного сочинения – это мой продукт, Славина музыка и мои тексты. А на радио я не автор, я посредник между автором, исполнителем и слушателем. Если у нас все получится, и музыка станет приносить нормальные деньги, на которые можно будет существовать, то, конечно же, я от радио откажусь в пользу творчества. На радио люди занимаются бизнесом, а не творчеством.

Беседовала Олеся Сорокина www.videomusic.ru

Подробнее о группе КАТРАН

«КАТРАН» РАБОТАЕТ НАД НОВЫМ АЛЬБОМОМ